Выпуск №10 (66) от 22.11.2015 (сезон 3)
Открытый микрофон
Знаете, говорят, чтобы стать сильнее самому, надо всегда играть с более сильным соперником. Поэтому я на днях выпил с батей. И хотя у меня до сих пор плохо видит левый глаз, я ни о чем не жалею. Потому что это редкий момент общения отца и сына, я их очень ценю. Всегда, серьезно.
Я один раз сидел в метро, напротив меня сидит пара: мужик лет сорока и с ним маленький мальчик. И я смотрел на них и думал, вот это замечательный досуг для отца и сына. Потому что мужик передавал мальчику всю отцовскую мудрость. Я слышал, как он говорил ему:
— Бухло не мешай, последнюю сигу не стреляй, водку закусывай, идешь к бабе, бери презерватив.
И видно как малыш взрослеет на глазах, у него лицо менялось. А потом на одной остановке мужик встал и вышел из поезда. То есть это был не его отец. Просто какой-то левый мужик, который воспитывает детей в транспорте. И, тем не менее, я был рад за мальчика, потому что теперь он знает, что к чему в этой жизни. Просто меня никто не учил, я бы хотел, чтобы в мое время ко мне подошел этот мужик. Но нет, единственный, кто со мной разговаривал, это телевизор.
У меня был случай, я стою, курю, рядом стоит мужик и тоже курит. Это бывает между мужчинами. У него звонит телефон, он берет трубку резко, весь на гоноре так:
— Але? Кого, наших? Где, на Ленинском? Да, выезжаю.
И просто продолжил стоять. Я подумал, может быть, в своей голове он выехал. Может быть, здесь нет противоречий с реальностью. Но одно, за двадцать пять лет своей жизни я видел их, наверное, сотни, если не тысячи. Они везде, серьезно. Я был в Химках на остановке, ждал автобуса, чтобы уехать прочь из Химок и не возвращаться. И там один слегка нетрезвый амбал пристал к интеллигентного вида парнишке, пристал к нему с фразы, которая начиналась «вопрос». Это ведь не лучшее начало, потому что он предваряет свой вопрос. Так он сказал ему:
— Вопрос. Как отсюда за час доехать в Бутово?
И парнишка начал объяснять:
— Ну, смотрите здесь север, юг, вы никак не успеете…
— Вопрос. Как отсюда за час доехать в Бутово?
И, я клянусь, парнишка не учился на своих ошибках. Он продолжил:
— Ну, это не от меня зависит, здесь слишком далеко ехать…
— Вопрос. Как отсюда…
Мой автобус приехал, я не дослушал конец вопроса. Мне кажется, когда он договорил, он посмотрел на часы, так:
— Другой вопрос. Как отсюда за полчаса доехать в Бутово?
Вы знаете, я люблю развлечения, какие-то простые развлечения. Я недавно был в кафе около дома, заказал там себе на последние деньги салат. И мне принесли салат и прежде чем подать, мне его подожгли. И это было восхитительно. Это было красиво. Потом я съел его, это было вкусно, но теперь мне грустно, потому что я хочу обратно. В мир, где салаты не горят. И никто не понимает моей грусти, потому что ни у моей семьи, ни у моих друзей не было горящего салата. То есть у дяди один раз салат горел, но только тогда все горело, хата у него горела. Он еле спасся. Он про салат вообще не любит вспоминать. Он ночью просыпается с криком, это его страх.
У меня тоже есть страх, я поделюсь им, я боюсь собак. Знаете, не всех собак, одну. Это немецкая овчарка моей соседки, это тварь. Просто мы часто с ней ездим в лифте. Соседка не понимает угрозы вообще, она говорит:
— Ты не бойся, она не кусает.
Мне плевать, что она не кусает, она морально давит на меня вот этим своим собачьим. Соседка продолжает:
— Ты не бойся, она не кусает. Погладь ее.
Просто зачем? Это же провокация явная. То есть для меня вся эта ситуация, это все равно, что ко мне в лифт зайдет огромный голый мулат и скажет:
— Не бойся, он не насилует, погладь его.
И я говорю, я ищу для себя какие-то простые развлечения. Недавно нашел очень простое, это совсем бесплатное развлечение. Я просто в публичных местах начинаю проговаривать песни группы Вирус. Один раз у меня получилось. Я пришел в большой Ашан, прям гигантский супермаркет, нашел консультанта и спросил его:
— Вот я вижу у вас отдел блокнотов здесь, это понятно. А вот за ним отдел карандашей, это тоже ясно. Но где же ручки? Ну, где же ваши ручки?
И знаете, я так надеялся, что он поймет и скажет:
— А, давай поднимем ручки и будем танцевать!
А он сказал просто:
— Вон, за карандашами пройдите.
Зато теперь у меня есть ручка.